Воскресное утро выдалось на редкость солнечным для середины октября. Анна Петровна Воронцова стояла у окна своей гостиной, наблюдая, как последние жёлтые листья кружатся в прощальном танце перед тем, как упасть на мокрый асфальт. В доме пахло жареной курицей и яблочным пирогом — традиционными блюдами воскресного обеда, который вот уже двадцать лет собирал всю семью за одним столом.
Первой, как всегда, появилась Марина. Старшая дочь выглядела утомлённой: под глазами залегли тени, а некогда тщательно уложенные волосы были собраны в небрежный пучок.
— Здравствуй, мама, — она поцеловала Анну Петровну в щёку и тут же направилась на кухню. — Помочь с чем-нибудь?
— Всё готово, дорогая. Присядь, отдохни. Ты выглядишь уставшей.
Марина опустилась в кресло с таким видом, словно на её плечах лежал груз всего мира.
— Адвокат говорит, что Николай претендует на половину квартиры. Представляешь? Квартиры, которую купил ещё папа!
Анна Петровна покачала головой, но промолчала. За годы жизни она научилась, что иногда лучшее утешение — это молчаливое присутствие.
Дверь распахнулась, и в гостиную ворвалась Лиза, внучка. Двадцать три года, вся жизнь впереди, глаза горят тем особенным огнём, который бывает только у влюблённых.
— Бабушка! — она обняла Анну Петровну с такой силой, что та едва устояла на ногах. — Как чудесно пахнет! Мам, привет!
— Привет, солнышко, — Марина попыталась улыбнуться дочери. — Как учёба?
— Прекрасно! Профессор Зимин сказал, что моя курсовая о влиянии византийского искусства на русскую иконопись — одна из лучших на курсе!
Анна Петровна заметила, как при упоминании профессора щёки внучки порозовели. Интересно, подумала она, но вслух ничего не сказала.
Сергей появился ровно в час дня, как всегда пунктуальный. Младший сын выглядел представительно в своём тёмно-синем костюме, но Анна Петровна, знавшая его с пелёнок, заметила нервное подёргивание века — верный признак того, что Серёжа чем-то обеспокоен.
— Мама, Марина, Лизонька, — он по очереди поцеловал всех женщин. — Извините, задержался на переговорах. Даже в воскресенье нет покоя.
— Бизнес процветает? — спросила Марина с лёгкой завистью в голосе.
— Не жалуюсь, — уклончиво ответил Сергей, и Анна Петровна вновь заметила нервный тик.
Все уже собирались садиться за стол, когда раздался звонок в дверь. Анна Петровна нахмурилась — она не ждала больше никого.
— Я открою, — вызвалась Лиза и убежала в прихожую.
Через минуту в гостиной появился Николай. Бывший зять выглядел безупречно: свежевыбритый, в дорогом костюме, с букетом белых роз.
— Анна Петровна, простите за вторжение. Я знаю, что больше не часть семьи, но... — он протянул ей цветы. — Я проезжал мимо и подумал, что было бы невежливо не поздравить вас с днём рождения.
— До моего дня рождения ещё две недели, Николай, — сухо заметила Анна Петровна, но цветы взяла. — Впрочем, раз уж вы здесь, присоединяйтесь к обеду. Марина, принеси ещё один прибор.
Марина метнула на мать возмущённый взгляд, но подчинилась. Напряжение за столом можно было резать ножом.
— Итак, — начала Анна Петровна, разливая суп, — расскажите мне что-нибудь интересное. Николай, начните вы. Чем занимаетесь в последнее время?
— Открыл небольшую галерею современного искусства, — ответил тот, явно польщённый вниманием. — Кстати, Лиза, если интересно, у нас на следующей неделе открывается выставка молодых художников.
— Правда? — глаза девушки загорелись. — Я бы с удовольствием!
— Лиза, у тебя сессия на носу, — резко вмешалась Марина.
— Мам, это же связано с моей специальностью!
Анна Петровна наблюдала за этой сценой с интересом орнитолога, изучающего повадки редких птиц. Николай явно пытался найти путь к сердцу бывшей жены через дочь — старый, но действенный приём.
— Кстати, мама, — вдруг сказал Сергей, явно желая сменить тему, — я давно хотел спросить. Та брошка с изумрудами, бабушкина, она ведь довольно ценная?
Анна Петровна удивлённо подняла брови.
— Да, весьма. А что?
— Просто интересно. Я недавно читал статью о росте цен на антикварные украшения. Некоторые вещи стоят целое состояние.
— Брошка не продаётся, — твёрдо сказала Анна Петровна. — Это семейная реликвия. Она перейдёт Марине, а потом Лизе.
— Конечно, мама, я не это имел в виду, — поспешно добавил Сергей, но его взгляд на мгновение стал жёстким.
Обед продолжался в натянутой атмосфере. Николай пытался шутить, Марина мрачно ковыряла салат, Лиза нервно теребила салфетку, а Сергей то и дело поглядывал на часы.
— Пойду принесу десерт, — объявила Анна Петровна, поднимаясь из-за стола.
— Я помогу, — вызвалась Лиза.
Пока они были на кухне, в гостиной воцарилось неловкое молчание.
— Знаешь, Марина, — начал Николай, — я думал о нашей ситуации...
— Не здесь и не сейчас, — отрезала та.
— Но послушай...
— Я сказала: не сейчас!
Сергей встал и подошёл к окну, доставая телефон. Анна Петровна, вернувшаяся с подносом, заметила, как он быстро набирает сообщение, а потом так же быстро прячет телефон в карман.
— Яблочный пирог, как вы любите, — объявила она, ставя блюдо на стол.
После десерта все переместились в гостиную пить кофе. Анна Петровна извинилась и поднялась в свою спальню — якобы за фотоальбомом, который обещала показать Лизе. На самом деле ей просто нужно было несколько минут тишины, чтобы собраться с мыслями. Семейные обеды становились всё более напряжёнными с каждым разом.
Она открыла шкатулку на туалетном столике, где хранились её немногочисленные украшения. Брошка с изумрудами лежала на своём обычном месте — три крупных камня в обрамлении мелких бриллиантов, оправа из белого золота. Вещь действительно ценная, но дело было не в деньгах. Эту брошь носила ещё её свекровь, потом она перешла к ней, а теперь...
Анна Петровна вздохнула и закрыла шкатулку. Нужно было возвращаться к гостям.
Внизу царило оживление. Николай что-то увлечённо рассказывал, Лиза смеялась, даже Марина слегка расслабилась. Только Сергей стоял в стороне, о чём-то напряжённо думая.
— А, вот и фотографии! — воскликнула Лиза, заметив альбом в руках бабушки.
Следующий час прошёл за разглядыванием старых снимков. Молодая Анна Петровна с мужем, маленькие Марина и Сергей на даче, свадьба Марины и Николая, новорождённая Лиза...
— Боже, какая я была худая! — вздохнула Марина, глядя на своё свадебное фото.
— Ты и сейчас прекрасно выглядишь, — тихо сказал Николай, и Марина на мгновение растерялась.
— Мне пора, — внезапно объявил Сергей. — Завтра рано вставать.
— И мне нужно идти, — подхватила Лиза. — Спасибо за чудесный обед, бабушка!
Все засуетились, собираясь. Анна Петровна проводила гостей до прихожей, раздала всем гостинцы (традиция, заведённая ещё её свекровью) и, наконец, закрыла за ними дверь.
Дом сразу наполнился тишиной. Она вернулась в гостиную, чтобы убрать посуду, и тут её взгляд упал на журнальный столик. Что-то было не так. Секунду она не могла понять, что именно, а потом...
Салфетка. Кружевная салфетка, которая всегда лежала на столике, была сдвинута. Совсем немного, сантиметра на два, но Анна Петровна, помешанная на порядке, сразу это заметила.
Странно. Она подошла ближе и поправила салфетку. Под ней лежал томик Агаты Кристи — она перечитывала "Убийство в Восточном экспрессе". Книга тоже была сдвинута.
Внезапно её пронзило нехорошее предчувствие. Анна Петровна быстро поднялась в спальню и открыла шкатулку.
Брошки не было.
Несколько секунд она стояла, глядя на пустое бархатное ложе, где ещё час назад лежало украшение. Потом медленно опустилась на кровать.
Итак, кто-то из её семьи — вор. Кто-то, кого она любила и кому доверяла, украл у неё не просто драгоценность, а память, историю, связь поколений.
Анна Петровна закрыла глаза и начала восстанавливать события. После того, как она показала альбом, все были в гостиной. Нет, стоп. Марина выходила в туалет. Потом Николай отлучался покурить на балкон — он прошёл через спальню, потому что балкон в гостиной был заставлен цветами. Лиза бегала на кухню за водой. Сергей... Сергей оставался в гостиной всё время.
Или нет? Анна Петровна нахмурилась, пытаясь вспомнить. Да, точно, когда она рассказывала историю про дачу, Сергея не было. Он сказал, что ему звонят по работе, и вышел в коридор. Оттуда можно подняться по лестнице незаметно.
Четыре подозреваемых. У каждого был мотив — деньги. У каждого была возможность. Но кто?
Анна Петровна встала и подошла к окну. Внизу, во дворе, она увидела Николая — он стоял у своей машины и с кем-то говорил по телефону. Жестикулировал активно, явно спорил. Потом сел в машину и уехал.
Интересно.
Она спустилась вниз и прошла на кухню. На столе лежал забытый кем-то телефон. Анна Петровна взяла его — это был телефон Лизы, в розовом чехле с блёстками. Экран загорелся, показывая непрочитанное сообщение: "Встречаемся в семь у памятника. Не могу дождаться! П."
П.? Кто такой П.? И почему Лиза так спешила уйти?
Телефон зазвонил. На экране высветилось "Мама".
— Алло, Лиза? — голос Марины звучал встревоженно. — Ты забыла телефон у бабушки. Я сейчас за ним заеду.
— Хорошо, дорогая. Я буду ждать.
Через пятнадцать минут Марина стояла на пороге. Она выглядела ещё более усталой, чем утром.
— Спасибо, мама. Лиза места себе не находит без телефона. Современная молодёжь, — она криво усмехнулась.
— Марина, присядь на минутку. Хочу кое-что тебе сказать.
Они прошли в гостиную. Анна Петровна внимательно посмотрела на дочь.
— У меня пропала брошка.
Марина побледнела.
— Что? Как пропала? Когда?
— Во время обеда. Кто-то из гостей её взял.
— Ты хочешь сказать... Боже мой! Мама, может, ты просто переложила её?
— Нет. Я проверяла её перед тем, как спуститься к вам с альбомом. Она была на месте. А потом исчезла.
Марина встала и прошлась по комнате.
— Это Николай. Точно он! Ему нужны деньги для его галереи. Он специально пришёл!
— Возможно. А возможно, и нет.
— Что ты имеешь в виду?
Анна Петровна пристально посмотрела на дочь.
— Марина, мне известно о твоих финансовых проблемах. Развод, раздел имущества, адвокаты — всё это стоит денег.
— Мама! — Марина выглядела искренне потрясённой. — Ты думаешь, я могла... Как ты можешь!
— Я просто рассматриваю все возможности. Сергей тоже вёл себя странно. Спрашивал о стоимости брошки.
— Сергей? Да у него денег куры не клюют!
— Так кажется. Но я его мать, я вижу, когда он нервничает. С его бизнесом что-то не так.
Марина снова села, обхватив голову руками.
— Это кошмар какой-то. Семейный обед превратился в детектив Агаты Кристи.
Анна Петровна невольно улыбнулась этому сравнению.
— Кстати, о детективах. Ты не трогала книгу на журнальном столике?
— Книгу? Нет, конечно. А что?
— Кто-то её сдвинул. И салфетку тоже.
Марина задумалась.
— Подожди... Я видела, как Лиза что-то искала под салфеткой. Сказала, что уронила серёжку.
— Серёжку? — Анна Петровна нахмурилась. — Но на ней не было серёжек. Я это точно помню — у неё были распущенные волосы, и я подумала, как красиво они блестят на солнце.
Обе женщины переглянулись.
— Нет, — прошептала Марина. — Только не Лизонька. Она бы никогда...
— У неё есть молодой человек? — спросила Анна Петровна.
— Что? Нет... То есть, я не знаю. Она ничего не рассказывает.
— На её телефоне было сообщение от некоего П. Они собирались встретиться в семь у памятника.
— П.? — Марина побледнела ещё больше. — О боже. Павел. Это Павел Зимин, её научный руководитель. Ей же всего двадцать три, а ему под сорок! И он женат!
Теперь многое становилось понятным. Молодая девушка, влюблённая в старшего мужчину, возможно, планирующая побег с ним. Для этого нужны деньги.
— Нужно поговорить с ней, — решительно сказала Анна Петровна.
— Я сейчас же ей позвоню!
— Нет, подожди. Давай сначала проверим остальные версии. Ты можешь узнать, где сейчас Николай?
— Зачем мне знать, где этот... — Марина осеклась под взглядом матери. — Ладно, попробую.
Она набрала номер.
— Николай? Это я. Нет, ничего не случилось. Просто... ты случайно не видел мою записную книжку? Кожаная такая, коричневая? Я думала, может, оставила в твоей машине... Ты где сейчас? В галерее? В воскресенье? А, готовитесь к выставке... Нет, ничего, я поищу дома. Пока.
Она положила трубку.
— Он в галерее. Говорит, там аврал перед открытием. Мама, а если брошку взял Сергей? Что тогда?
Анна Петровна тяжело вздохнула.
— Тогда у него серьёзные проблемы. Давай позвоним ему.
Но Сергей не отвечал. После пятой попытки Марина сдалась.
— Может, поехать к нему?
— Подождём до завтра. Если брошка не найдётся, придётся обращаться в полицию.
— Полицию? Мама, ты же не серьёзно? Это же семейное дело!
— Кража есть кража, Марина. Даже если вор — член семьи.
После ухода дочери Анна Петровна долго сидела в темнеющей гостиной. Она перебирала в памяти события дня, пытаясь найти деталь, которую упустила. Что-то не сходилось, что-то было не так.
Внезапно она вспомнила. Когда Николай уходил курить на балкон, Сергей пошёл следом — якобы подышать воздухом. Они о чём-то тихо говорили, она слышала приглушённые голоса. О чём могли говорить бывший зять и сын, которые никогда особенно не ладили?
Телефон зазвонил, вырывая её из раздумий.
— Анна Петровна? — голос был незнакомый, мужской. — Это Павел Зимин, научный руководитель вашей внучки.
— Добрый вечер. Чем обязана?
— Видите ли, произошла неловкая ситуация. Лиза оставила у вас телефон, а мы договаривались встретиться для обсуждения её курсовой работы. Она очень переживает, что не предупредила меня об отмене. Не могли бы вы передать ей, что встреча переносится на завтра?
— Конечно, передам. Скажите, Павел... простите, не знаю вашего отчества.
— Игоревич.
— Павел Игоревич, как успехи Лизы в учёбе? Она так увлечённо рассказывала о своей работе.
— О, Лиза очень способная студентка. Одна из лучших на курсе. У неё большое будущее в искусствоведении, если, конечно, не случится что-то непредвиденное.
— Что вы имеете в виду?
— Ну, знаете, молодые девушки часто бросают учёбу ради... личной жизни.
В его голосе звучала горечь. Интересно, подумала Анна Петровна.
— Надеюсь, с Лизой этого не случится.
— Я тоже надеюсь. Всего доброго, Анна Петровна.
Она положила трубку и задумалась. Что-то в голосе Зимина её насторожило. Он говорил о Лизе с теплотой, но и с какой-то отстранённостью. Не как влюблённый мужчина, а как... как заботливый учитель.
Телефон зазвонил снова. На этот раз звонил Сергей.
— Мама? Марина сказала, что у тебя пропала брошка. Это правда?
— Да, Серёжа. Во время обеда.
— Господи! Слушай, мама, я знаю, это звучит ужасно, но... ты проверяла карманы Николая? Он же был в пальто, когда уходил.
— Сергей, не начинай. Почему ты так уверен, что это Николай?
Пауза.
— Просто... я знаю, что у него проблемы. Большие проблемы.
— Откуда ты знаешь?
— Мы... разговаривали. На балконе. Он просил у меня денег в долг. Большую сумму. Сказал, что галерея на грани банкротства.
Вот оно. Ещё один кусочек мозаики встал на место.
— И что ты ответил?
— Отказал, конечно. У меня у самого... — он осёкся.
— У тебя самого что, Серёжа?
— Ничего, мама. Просто дела идут не так хорошо, как хотелось бы. Но это временно.
— Сергей, если тебе нужна помощь...
— Нет, мама, спасибо. Я справлюсь. Слушай, хочешь, я приеду? Поможем искать брошку вместе.
— Не нужно, уже поздно. Приезжай завтра утром, поговорим.
После разговора с сыном Анна Петровна поднялась в спальню и ещё раз осмотрела шкатулку. Никаких следов взлома, всё остальное на месте. Кто бы ни взял брошку, он точно знал, где она лежит.
Она подошла к окну. Внизу, под фонарём, стояла какая-то пара. Девушка и мужчина постарше. Анна Петровна присмотрелась — это была Лиза! А мужчина...
Она достала из ящика старый театральный бинокль покойного мужа и навела его на пару. Мужчине было лет тридцать пять-сорок, седина в висках, интеллигентное лицо. Они о чём-то оживлённо говорили, Лиза размахивала руками, мужчина пытался её успокоить.
Потом произошло неожиданное. Лиза достала из сумочки что-то и протянула мужчине. Тот отрицательно покачал головой и попытался вернуть предмет, но Лиза настаивала. Наконец, он сдался и положил вещь в карман.
Анна Петровна опустила бинокль. Сердце глухо стучало в груди. Неужели это была брошка? Неужели её любимая внучка...
Телефон зазвонил в третий раз. Марина, голос взволнованный.
— Мама, я только что говорила с Лизой. Она призналась! У неё роман с Зиминым! Уже три месяца! Говорит, что любит его, а он собирается разводиться с женой. Мама, что мне делать?
Анна Петровна молчала, переваривая информацию.
— Мама? Ты слышишь меня?
— Слышу. Марина, спроси её про брошку.
— Что? Мама, при чём тут...
— Просто спроси.
Слышно было, как Марина отошла от телефона и о чём-то говорит с дочерью. Потом вернулась.
— Она говорит, что ничего не знает о брошке. Мама, она плачет. Говорит, что ты подозреваешь её в воровстве.
— Передай трубку Лизе.
Шуршание, всхлипы, потом дрожащий голос внучки:
— Бабушка?
— Лизонька, успокойся. Я не обвиняю тебя. Просто скажи мне честно: ты брала брошку?
— Нет! Клянусь тебе, нет! Я бы никогда... Бабушка, ты же знаешь меня!
В её голосе звучала такая искренность, что Анна Петровна поверила.
— Хорошо, милая. Я верю тебе. А теперь скажи: что ты передала Павлу Игоревичу полчаса назад под моими окнами?
Молчание.
— Лиза?
— Ты... ты видела? Бабушка, это... это деньги. Мои стипендиальные накопления. У него сложности, жена узнала о нас, грозится скандалом в университете. Ему нужно было срочно...
— Понятно. Лиза, послушай меня внимательно. Этот человек тебя использует. Мужчина, который берёт деньги у студентки...
— Он вернёт! Это только на несколько дней!
Анна Петровна вздохнула. Молодость, влюблённость, глупость.
— Ладно, дорогая. Это твоя жизнь. Передай трубку маме.
— Мама? — голос Марины. — Что происходит?
— Завтра утром приезжайте обе. Нужно решить, что делать с брошкой. И с Лизиным... увлечением.
Положив трубку, Анна Петровна вернулась к размышлениям. Итак, Лиза отпадает. Остаются трое: Марина, Сергей и Николай. У всех есть мотив, у всех была возможность.
Она спустилась в гостиную и села в кресло с блокнотом. Нужно было систематизировать информацию, как учила её любимая Агата Кристи.
Марина: мотив — деньги на развод. Возможность — выходила в туалет, могла подняться в спальню. Против — искренне потрясена пропажей.
Сергей: мотив — проблемы в бизнесе. Возможность — выходил отвечать на звонок. Против — первым предложил помощь в поисках.
Николай: мотив — банкротство галереи. Возможность — ходил курить через спальню. Против — слишком очевидный подозреваемый.
Анна Петровна постучала карандашом по блокноту. Что-то ускользало, какая-то деталь...
И тут она вспомнила. Когда Николай вернулся с балкона, у него в руках была зажигалка. Но когда он уходил курить, он искал её в карманах и не нашёл. Сергей дал ему свою — Анна Петровна это видела. Так откуда взялась вторая зажигалка?
Если только...
Она быстро поднялась в спальню и проверила ящик комода, где муж когда-то хранил свои курительные принадлежности. Старая серебряная зажигалка была на месте, но... Анна Петровна взяла её в руки. На серебре были свежие отпечатки пальцев.
Значит, Николай брал зажигалку из комода. А комод стоит рядом с туалетным столиком, где лежала брошка. Совпадение?
Утром следующего дня вся семья снова собралась в гостиной. Марина выглядела так, словно не спала всю ночь. Лиза сидела, опустив голову, не глядя ни на кого. Сергей нервно барабанил пальцами по подлокотнику кресла. Николая Анна Петровна тоже пригласила — в конце концов, он был главным подозреваемым.
— Спасибо, что пришли, — начала Анна Петровна. — Как вы знаете, вчера во время обеда пропала семейная брошка. Я много думала этой ночью и пришла к определённым выводам.
— Мама, может, не стоит? — взмолилась Марина. — Давай забудем об этом. Брошка — это просто вещь.
— Нет, не просто вещь. Это память, история нашей семьи. И дело даже не в брошке, а в доверии. Кто-то из вас солгал мне, и я хочу знать, кто.
Она обвела взглядом присутствующих.
— Начнём с тебя, Николай. Ты был в моей спальне.
— Да, проходил на балкон покурить. Но я не брал брошку!
— Ты брал зажигалку из комода.
Николай покраснел.
— Да, моя закончилась. Но только зажигалку, клянусь!
— Сергей, ты тоже отлучался. Говорил, что тебе звонят по работе.
— Это правда! Вот, посмотри историю звонков! — он протянул телефон.
Анна Петровна даже не взглянула на него.
— Марина, ты выходила в туалет. Это на втором этаже, рядом со спальней.
— Мама! — Марина вскочила. — Ты серьёзно думаешь, что я могла обокрасть собственную мать?
— А Лиза искала серёжку под салфеткой, хотя серёжек на ней не было.
— Я... я просто хотела посмотреть книгу, — прошептала девушка. — Увидела Агату Кристи и... Простите, что соврала.
Анна Петровна кивнула.
— Значит, у всех была возможность. И у всех есть мотив — деньги. Марина, тебе нужны деньги на развод. Сергей, у тебя проблемы в бизнесе. Николай, твоя галерея на грани банкротства. Лиза, ты отдаёшь деньги мужчине, который тебя не достоин.
— Бабушка! — воскликнула Лиза, заливаясь краской.
— Так кто же вор? — Анна Петровна сделала театральную паузу. — Отвечу: никто.
Все уставились на неё в изумлении.
— Что? — первым опомнился Сергей. — Мама, ты сказала, брошка пропала!
— Да, пропала. Но не вчера.
Анна Петровна подошла к секретеру и достала небольшую коробочку.
— Брошка исчезла три недели назад. Я обнаружила это случайно, когда хотела надеть её на встречу выпускников. И я знала, кто её взял.
Она открыла коробочку. Внутри лежала брошка с изумрудами.
— Но как... — начала Марина.
— Это копия. Очень хорошая копия, которую я заказала на прошлой неделе. Я положила её вчера в шкатулку перед вашим приходом. Хотела проверить, пропадёт ли она тоже.
— И она пропала? — спросил Николай.
— Да. И я знаю, кто её взял. Тот же человек, что и оригинал.
Все молчали, глядя на Анну Петровну.
— Это был не кто-то из вас. Это была Клавдия Семёновна, моя домработница. Она приходит раз в неделю уже пятнадцать лет. Я доверяла ей безоговорочно. Но месяц назад у её сына обнаружили рак. Нужна дорогая операция в Германии.
— Господи, — выдохнула Марина.
— Она взяла брошку, чтобы продать. Вчера, когда вы смотрели альбом, она была на кухне — мыла посуду. Услышала, как Сергей спрашивает о стоимости брошки, испугалась, что я обнаружу пропажу, поднялась в спальню и взяла копию.
— Но зачем ты устроила весь этот спектакль? — спросил Сергей.
Анна Петровна грустно улыбнулась.
— Затем, что хотела убедиться — никто из моей семьи не способен на такое. И знаете что? Я была права. Вы все могли взять брошку, у всех были причины, но никто этого не сделал. Даже когда появилась вторая возможность.
— Что ты сделаешь с Клавдией Семёновной? — спросила Марина.
— Ничего. Я дам ей деньги на операцию сына. Официально — как премию за долгие годы работы. Она вернёт брошку, я уверена. Гордость не позволит ей принять подарок, зная, что я всё знаю.
— Мама, ты святая, — сказал Сергей.
— Нет, просто старая женщина, которая понимает, что семья и доверие важнее любых драгоценностей. Но я хотела преподать вам урок. Марина, перестань скрывать от меня свои проблемы. Если нужна помощь — проси. Сергей, гордость — это хорошо, но не когда она мешает тебе принять поддержку близких. Николай, ты больше не часть семьи, но если тебе действительно нужна помощь с галереей, поговори с Сергеем — может, получится деловое партнёрство. А ты, Лиза...
Она подошла к внучке и взяла её за руку.
— Ты молода и влюблена. Это прекрасно. Но не позволяй никому использовать твои чувства. Мужчина, который любит, не станет брать деньги у студентки.
Лиза кивнула, глаза её были полны слёз.
— А теперь, — Анна Петровна выпрямилась, — раз уж вы все здесь, может, выпьем чаю? У меня есть свежие эклеры из той французской кондитерской, что вы любите.
Напряжение в комнате разрядилось. Все заулыбались, заговорили. Марина обняла мать, Сергей похлопал Николая по плечу, предлагая обсудить деловое предложение, Лиза вытерла слёзы.
Анна Петровна смотрела на свою семью и думала, что иногда небольшая ложь во спасение стоит того, чтобы сохранить мир и доверие между близкими людьми. Брошка действительно была в целости и сохранности — она просто переложила её в банковскую ячейку три недели назад, решив, что надёжнее хранить фамильные ценности в банке. А история с Клавдией Семёновной... Что ж, у её сына действительно были проблемы со здоровьем, и Анна Петровна в любом случае собиралась помочь.
Но урок был преподан. И, судя по просветлённым лицам её детей и внучки, усвоен.
Вечером, когда все разошлись, Анна Петровна снова стояла у окна, наблюдая за падающими листьями. День выдался эмоционально тяжёлым, но результат того стоил. Семья стала ближе, секреты раскрыты, а доверие восстановлено.
Телефон зазвонил. Клавдия Семёновна, голос дрожащий.
— Анна Петровна, я... я должна вам кое-что сказать...
— Знаю, дорогая. Приходите завтра, поговорим. И не волнуйтесь — всё будет хорошо.
Положив трубку, Анна Петровна улыбнулась. Завтра она отдаст Клавдии Семёновне конверт с деньгами и скажет, что это премия. Женщина будет плакать, каяться, пытаться вернуть копию брошки. Анна Петровна примет её, поблагодарит за честность и никогда больше не вспомнит об этом инциденте.
Потому что иногда милосердие важнее справедливости, а понимание — важнее правды.
Она взяла с журнального столика томик Агаты Кристи и открыла на закладке. Великая писательница знала толк в человеческой природе, но даже она не всегда давала своим героям второй шанс. А в реальной жизни второй шанс — это то, что делает нас людьми.
За окном сгущались сумерки, и Анна Петровна включила лампу. Впереди был долгий вечер с хорошей книгой и чашкой чая. А завтра — новый день, полный возможностей для добрых дел.
Жизнь продолжалась.