Марина Волковская проснулась за пять минут до будильника, как всегда. Эта привычка выработалась за годы построения империи — крупнейшей IT-компании Северо-Запада России. Она потянулась в своей просторной спальне с видом на Неву, где утренний туман окутывал Петропавловскую крепость призрачной дымкой.
Кофе уже ждал её на кухонном острове — умный дом знал её расписание лучше, чем она сама. Марина взяла чашку и направилась к панорамным окнам, когда заметила конверт, подсунутый под входную дверь. Странно. Охрана элитного жилого комплекса не пропускала никого без предварительной записи.
Конверт был обычным, белым, без обратного адреса. Внутри — лист бумаги с напечатанным текстом:
"Дорогая Марина Александровна,
Сегодня в 14:47 вам позвонит Такахиро Ямамото из Токио. Он предложит сделку на 50 миллионов долларов. Вы откажетесь, потому что вспомните о провале с корейским контрактом три года назад. Это будет ошибкой. Ямамото — ваш путь к азиатскому рынку.
Желающий вам добра"
Марина усмехнулась. Мало ли сумасшедших в Петербурге? Она скомкала письмо и бросила в мусорную корзину. Но имя Такахиро Ямамото зацепилось в памяти — она действительно вела переговоры с его компанией через посредников.
День шёл своим чередом. Совещания, презентации, бесконечные звонки. В 14:43 Марина сидела в своём кабинете на двадцать третьем этаже бизнес-центра "Лахта", просматривая квартальные отчёты, когда её секретарь Анна постучала в дверь.
— Марина Александровна, вам звонок из Токио. Господин Ямамото на линии.
Марина взглянула на часы. 14:46. Холодок пробежал по спине.
— Соедините, — сказала она, стараясь сохранить спокойствие.
— Госпожа Волковская, — раздался в трубке голос с лёгким акцентом. — Такахиро Ямамото, корпорация "Мицуи Технолоджи". Я хотел бы обсудить с вами возможность партнёрства. Мы готовы инвестировать пятьдесят миллионов долларов в вашу платформу для азиатского рынка.
Марина почувствовала, как пересохло во рту. Слова из письма всплыли в памяти с пугающей ясностью. Корейский контракт три года назад действительно провалился из-за культурных различий и её неопытности в азиатском бизнесе.
— Господин Ямамото, — начала она осторожно, — ваше предложение весьма интересно. Могу я изучить детали и связаться с вами завтра?
— Конечно, госпожа Волковская. Я отправлю документы на вашу электронную почту.
Повесив трубку, Марина вызвала Павла Дмитриева, начальника службы безопасности. Павел появился через пять минут — высокий, подтянутый мужчина с внимательными серыми глазами.
— Павел, у нас проблема, — Марина протянула ему утреннее письмо, которое достала из корзины. — Это пришло сегодня утром. И только что сбылось с точностью до минуты.
Павел внимательно изучил письмо, его лицо оставалось непроницаемым — навык, выработанный годами службы в военной разведке.
— Кто-то имеет доступ к вашей переписке и календарю, — заключил он. — Возможно, прослушка. Я проведу полную проверку.
— Но как они могли знать, что я откажусь? И почему советуют принять предложение?
— Психологический профиль, — Павел задумался. — Кто-то изучал вас достаточно долго, чтобы предсказывать ваши реакции. Есть ли кто-то, кому вы доверяете свои мысли?
Марина покачала головой, но потом вспомнила:
— Доктор Краснова. Мой психотерапевт. Но это абсурд, я хожу к ней уже пять лет.
— Проверю и её, — Павел сделал пометку в планшете. — А пока усилю охрану вашей квартиры и офиса. И Марина Александровна... будьте осторожны с этой японской сделкой.
Следующие два дня прошли в напряжении. Павел проверил всю технику на прослушку — чисто. Камеры наблюдения в доме Марины показали только курьера без опознавательных знаков, оставившего конверт в 5:47 утра. Лицо было скрыто капюшоном и медицинской маской.
На третий день пришло второе письмо:
"Дорогая Марина,
Ваш бывший муж встретится с Викторией Беловой в ресторане "Палкин" сегодня в 20:00. Они обсудят, как использовать ваш развод в его предвыборной кампании. Если вы появитесь там в 20:30 с Павлом Дмитриевым, это произведёт нужный эффект. Доверьтесь мне.
Ваш доброжелатель"
Марина показала письмо Павлу. Его челюсть напряглась при упоминании его имени.
— Они знают, что я работаю с вами, — сказал он. — Это становится личным.
— Что вы думаете? Это ловушка?
Павел долго молчал, глядя в окно на серые питерские крыши.
— Знаете, что меня беспокоит больше всего? Эти письма не содержат угроз. Наоборот, они пытаются вам помочь. Вопрос — почему?
Вечером они всё-таки поехали в "Палкин". Марина надела своё лучшее вечернее платье — чёрное, от Валентино, то самое, в котором она была на последней премии "Бизнесмен года". Павел был в строгом костюме, выглядел элегантно и опасно одновременно.
Они вошли в ресторан ровно в 20:30. Константин Волковский сидел в углу зала с Викторией Беловой — известной политтехнологом. На столе между ними лежали какие-то документы. Когда Константин увидел бывшую жену, его лицо побледнело.
— Марина? — он поднялся, опрокинув бокал вина. — Что ты здесь делаешь?
— Ужинаю, — спокойно ответила она, беря Павла под руку. — Петербург не настолько большой город, Костя.
Виктория Белова быстро собрала документы в папку, но Марина успела заметить свою фотографию и заголовок: "Стратегия дискредитации".
— Мы как раз уходим, — пробормотал Константин, бросая на стол купюры.
Когда они ушли, Павел повернулся к Марине:
— Вы понимаете, что только что разрушили его план использовать ваш развод в предвыборной кампании? Теперь он знает, что вы знаете.
— Письмо было право, — прошептала Марина. — Но как?
На следующей неделе письма приходили каждый день. Они предсказывали звонки, встречи, даже мелкие бытовые события. Марина начала принимать советы — и её бизнес пошёл в гору. Сделка с Ямамото оказалась золотой жилой. Акции компании выросли на тридцать процентов.
Но сон пропал. Марина не могла избавиться от ощущения, что за ней наблюдают, изучают, манипулируют. Она отменила все встречи и заперлась дома, пытаясь понять логику происходящего.
— Вам нужно поговорить с кем-то, — сказал Павел, принося ей очередной кофе. За две недели он практически переехал к ней, охраняя днём и ночью. — Может, с доктором Красновой?
— Нет! — резко ответила Марина. — Я никому не могу доверять. Кроме вас.
Павел сел рядом, его рука накрыла её ладонь:
— Марина, я проверил всех. Красноваа чиста. Двадцать лет безупречной практики. Может, она сможет помочь разобраться в психологическом профиле того, кто пишет письма?
Марина сдалась. На следующий день она сидела в знакомом кабинете на Каменноостровском проспекте. Доктор Елизавета Краснова выглядела как всегда — седые волосы собраны в пучок, строгий костюм, внимательные карие глаза за стёклами очков.
— Марина, вы выглядите измождённой, — мягко сказала она. — Расскажите, что происходит.
Марина рассказала всё. О письмах, предсказаниях, о растущей паранойе. Краснова слушала внимательно, делая пометки в блокноте.
— Знаете, что я думаю? — наконец сказала доктор. — Кто-то, кто очень хорошо вас знает, пытается вам помочь. Возможно, загладить какую-то вину. Подумайте, кому вы могли рассказывать все эти детали вашей жизни?
— Только вам, — прошептала Марина.
Краснова улыбнулась:
— Я польщена вашим доверием, но уверяю вас, это не я. Хотя... — она задумалась. — Был один случай. Помните моего аспиранта, Германа Штольца? Он помогал мне с исследованием предсказательных моделей поведения лет пять назад.
— Смутно помню. Молодой человек с немецкой фамилией?
— Да. Блестящий ум, но нестабильная психика. Я была вынуждена отстранить его от исследования, когда обнаружила, что он незаконно использует данные моих пациентов для своих экспериментов. Он был одержим идеей предсказания человеческого поведения.
Марина похолодела:
— У него был доступ к моим сессиям?
— Боюсь, что да. Он взломал мою систему хранения записей. Я обнаружила это только через год после его увольнения. Я сообщила в полицию, но его так и не нашли. Марина, мне очень жаль.
Выйдя из кабинета, Марина immediately позвонила Павлу:
— Герман Штольц. Найдите всё о нём.
Через три часа Павел был у неё с папкой документов:
— Герман Штольц, 32 года, гениальный программист и психолог. Защитил диссертацию по предиктивной аналитике в 25 лет. Работал в нескольких IT-компаниях, потом ушёл во фриланс. След теряется три года назад. Но вот что интересно — он специализировался на создании ИИ для предсказания поведения потребителей.
— Он создал программу, которая предсказывает моё поведение?
— Похоже на то. Имея доступ к вашим пятилетним терапевтическим сессиям, он мог создать очень точную модель.
— Но зачем? Что ему нужно?
В этот момент раздался звонок в дверь. Курьер принёс очередное письмо. Но это было другим:
"Дорогая Марина,
Пришло время встретиться. Завтра, 15:00, кофейня "Зингер" на Невском. Второй этаж, столик у окна с видом на Казанский собор. Приходите одна, или не приходите вовсе.
Г.Ш."
— Я иду с вами, — твёрдо сказал Павел.
— Нет. Он всё предсказал правильно до сих пор. Если он говорит прийти одной, значит, на это есть причина.
— Марина, это может быть опасно!
Она посмотрела ему в глаза:
— Павел, я доверяю вам больше всех на свете. Но я должна это выяснить. Будьте неподалёку, но не вмешивайтесь, пока я не подам сигнал.
На следующий день Марина вошла в историческое здание Дома Книги. Кофейня "Зингер" была почти пуста — будний день, середина дня. У окна на втором этаже сидел мужчина лет тридцати — худощавый, в очках, с нервными движениями программиста, проведшего слишком много времени за компьютером.
— Герман Штольц? — Марина села напротив.
— Спасибо, что пришли, — его голос был тихим, почти извиняющимся. — Я знал, что вы придёте. Вероятность составляла 94,7%.
— Вы создали программу, которая предсказывает моё поведение?
Герман кивнул:
— Не только ваше. Но ваша модель получилась самой точной. Пять лет терапии дали невероятный объём данных. Вы очень последовательный человек, Марина Александровна. Ваши травмы, страхи, мотивации — всё создаёт предсказуемые паттерны.
— Зачем вы это делаете? Чего хотите?
Герман снял очки и потёр переносицу:
— Искупления, наверное. Я украл вашу личность, проанализировал вашу душу без разрешения. Но потом... потом я увидел, как вы страдаете. Как принимаете неправильные решения из-за старых травм. И я решил помочь.
— Помочь? Вы свели меня с ума своими письмами!
— Но ваш бизнес процветает. Вы предотвратили атаку бывшего мужа. И... — он запнулся, — вы наконец позволили себе довериться Павлу Дмитриеву. Моя модель показывала, что вы любите его уже два года, но боитесь повторить ошибку с браком.
Марина почувствовала, как краснеет:
— Это не ваше дело!
— Знаю. Поэтому я и раскрываюсь. Вот, — он протянул ей флешку. — Здесь вся программа, все данные, все предсказания на следующие пять лет. Делайте с этим что хотите. Удалите, используйте, передайте в полицию. Я готов понести наказание.
— Почему сейчас? Почему не продолжили манипулировать мной?
Герман грустно улыбнулся:
— Потому что моя модель показала интересную вещь. Через три недели вы бы вычислили меня сами. И через месяц вы бы простили меня. Видите ли, изучая вас все эти годы, я... я понял, что вы необыкновенный человек. Сильный, но способный на прощение. Моя программа предсказала, что если я приду с повинной сейчас, вы не станете подавать в суд.
Марина взяла флешку, повертела в руках:
— Ваша программа ошиблась. Я подам в суд.
— Вероятность 12,3%, — спокойно ответил Герман. — Но вы сначала посмотрите, что на флешке. Особенно файл "Будущее_МВ_вариант_оптимальный".
Он встал, оставив на столе визитку:
— Мой адрес и телефон. Когда решите, что со мной делать, я буду ждать.
Герман ушёл, а Марина осталась сидеть, глядя на Казанский собор. Через минуту рядом сел Павел:
— Всё в порядке? Я видел, как он ушёл.
— Да, — Марина повернулась к нему. — Павел, а вы верите в судьбу?
— Нет. Верю в выбор.
— А если кто-то может предсказать ваш выбор? Это всё ещё выбор или уже судьба?
Павел взял её руку:
— Марина, что бы ни предсказывала эта программа, каждое ваше решение — это всё ещё ваше решение. Даже если кто-то знает, что вы выберете, это не отменяет того факта, что выбираете вы.
Дома Марина вставила флешку в компьютер. Папок было множество: "Психологический профиль", "Травмы и триггеры", "Поведенческие паттерны", "Предсказания 2024-2029". Она открыла файл, который упомянул Герман.
"Оптимальный сценарий развития событий для Марины Волковской:
1. Принятие японской сделки — выполнено
2. Нейтрализация угрозы от бывшего мужа — выполнено
3. Преодоление страха близости — в процессе
4. Брак с Павлом Дмитриевым — вероятность 78% при условии прощения Г.Штольца
5. Рождение ребёнка — вероятность 65% в течение двух лет
6. Выход компании на IPO — вероятность 89% при правильных решениях
7. Счастье — вероятность 91% при принятии себя"
Марина закрыла файл. Она не хотела знать своё будущее, даже оптимальное. Но один файл привлёк её внимание: "Для_Павла_Дмитриева_не_открывать_МВ".
Любопытство победило. Она открыла:
"Павел, если вы это читаете, значит, Марина не послушалась (вероятность 67%). Вы любите её три года, четыре месяца и двенадцать дней. Она ответит взаимностью через две недели после нашей встречи. Не торопите события. Она боится повторить ошибку, но вы — не ошибка. Вы — лучшее, что с ней случится. Моя программа это гарантирует с вероятностью 97,3%.
P.S. Кольцо покупайте в антикварном магазине на Итальянской улице. Ар-деко, с сапфиром. Она видела его в витрине в детстве и мечтала о таком."
Марина закрыла ноутбук, чувствуя странную смесь возмущения и умиления. Этот странный человек знал о ней больше, чем она сама. Но использовал это знание, чтобы помочь.
— Что вы решили? — спросил Павел, входя с двумя бокалами вина.
— Я не буду подавать в суд, — сказала Марина. — Но и благодарить его не стану. Пусть живёт с осознанием того, что он сделал.
— А программа?
— Удалю. Не хочу знать будущее. Хочу прожить его.
Павел сел рядом, и Марина положила голову ему на плечо. Они молчали, глядя на огни вечернего Петербурга.
— Павел, — тихо сказала она. — А вы бы хотели знать своё будущее?
— Нет. Но я бы хотел, чтобы вы были в нём.
Марина подняла голову и посмотрела ему в глаза. Программа Германа предсказывала, что она ответит на его чувства через две недели. Но программа не учла одного — иногда люди способны удивить даже самый совершенный алгоритм.
— Вы уже в нём, — прошептала она и поцеловала его.
Через месяц Марина получила последнее письмо от Германа:
"Дорогая Марина,
Моя программа не предсказала, что вы простите меня так быстро. И не предсказала, что вы пошлёте мне приглашение на вашу помолвку. Оказывается, даже самый совершенный алгоритм не может полностью просчитать человеческое сердце. Спасибо за урок.
С уважением, Г.Ш.
P.S. Поздравляю с помолвкой. Павел сделал правильный выбор с кольцом."
Марина улыбнулась, глядя на антикварное кольцо с сапфиром на своём пальце. Она не стала спрашивать Павла, откуда он узнал про этот магазин. Некоторые тайны стоит оставить тайнами.
Год спустя, на своей свадьбе, Марина произнесла тост:
— За непредсказуемость жизни! За то, что даже когда кто-то знает все наши секреты и может предсказать наши решения, мы всё равно способны удивлять. За выбор, который мы делаем каждый день, даже если он предсказуем. Потому что важно не то, знает ли кто-то, что мы выберем, а то, что мы выбираем любовь, прощение и счастье.
В углу зала сидел худощавый мужчина в очках. Герман Штольц поднял бокал, встретился взглядом с Мариной и беззвучно произнёс: "Спасибо". Его программа предсказывала этот момент с вероятностью 0,7%. Иногда самые маловероятные события оказываются самыми важными.
Павел обнял жену и прошептал:
— Знаете, я рад, что кто-то написал вам те письма. Иначе мы бы ещё годы ходили вокруг да около.
— Я тоже, — ответила Марина. — Но знаешь, что самое удивительное? Герман предсказал наше счастье с вероятностью 91%. А я чувствую все сто.
— Это потому что программы не умеют любить, — улыбнулся Павел. — А люди умеют.
За окнами ресторана шёл снег, укрывая Петербург белым покрывалом. Город, повидавший столько историй, принял в свою копилку ещё одну — о том, как попытка предсказать жизнь привела к непредсказуемому счастью.
Эпилог
Пять лет спустя Марина сидела в своём новом офисе — компания переехала в собственное здание на Васильевском острове. На столе стояла фотография — она, Павел и их трёхлетняя дочь Лиза на фоне финского залива.
Раздался стук в дверь.
— Войдите!
Вошла Анна, её секретарь:
— Марина Александровна, к вам посетитель. Говорит, что вы его знаете. Герман Штольц.
Марина удивилась. Они не виделись со свадьбы.
Герман вошёл, постаревший, но с тем же нервным взглядом:
— Марина Александровна, извините за вторжение. Я пришёл предупредить.
— О чём?
— Моя технология попала не в те руки. Крупная корпорация выкупила мои разработки и создала систему массового предсказания поведения. Они собираются использовать её для манипулирования рынком. Ваша компания — одна из целей.
Марина откинулась в кресле:
— И что вы предлагаете?
— Я знаю слабые места системы. В конце концов, я её создал. Но мне нужна ваша помощь. Ваши ресурсы и связи.
— Почему я должна вам верить?
Герман достал флешку:
— Потому что здесь доказательства. И потому что моя программа предсказывает, что вы поможете с вероятностью 84%. Вы не можете допустить, чтобы технология, которая помогла вам найти счастье, использовалась для разрушения чужих жизней.
Марина взяла флешку:
— Вы знаете, Герман, ваша программа опять ошиблась.
Он побледнел.
— Вероятность не 84%, а все 100%, — улыбнулась она. — Потому что иногда правильный выбор не требует предсказаний. Добро пожаловать в команду.
Так началась новая глава — борьба за то, чтобы технологии служили людям, а не порабощали их. Но это уже совсем другая история.
История о письмах из завтра закончилась, но будущее, как выяснилось, пишется не алгоритмами, а человеческими решениями, принятыми здесь и сейчас.