Дождь хлестал по ветровому стеклу с такой силой, словно небеса решили утопить Санкт-Петербург раз и навсегда. Артём Волков вжал педаль газа своего потрёпанного "Соляриса", проклиная себя за то, что взял двойную смену. Две одинаковые коробки в термосумке подпрыгивали на каждой выбоине, и он машинально придержал их рукой.
"Последние два заказа, и домой," — думал он, поворачивая на Каменноостровский проспект. В приложении мигали два адреса: элитный жилой комплекс "Золотые ключи" и старый дом в Коломне. Оба клиента заказали доставку из одного и того же ресторана, оба выбрали одинаковую упаковку — чёрные коробки с золотым тиснением. "Богатые чудят," — усмехнулся Артём.
Телефон завибрировал. Мать.
— Тёма, ты сегодня придёшь? — её голос звучал устало.
— Конечно, мам. Осталось два заказа. Как твоё самочувствие?
— Нормально. Доктор Семёнов заходил, сказал, что анализы улучшились.
Артём знал, что она врёт. Анализы не улучшались уже три месяца. Но он играл в её игру, потому что так было проще им обоим.
В "Золотых ключах" его уже ждали. Елизавета Серебрякова открыла дверь сама, что удивило Артёма — обычно в таких квартирах это делала прислуга.
— Вы промокли, — заметила она, принимая коробку. Её взгляд был странным, оценивающим, словно она видела в нём не курьера, а что-то большее.
— Дождь, — пожал плечами Артём.
— Подождите, — она исчезла в глубине квартиры и вернулась с пятитысячной купюрой. — Чаевые.
— Это слишком много...
— Берите. У меня сегодня особенный вечер.
Артём взял деньги, чувствуя неловкость. В её глазах мелькнуло что-то похожее на отчаяние, но он не стал вдумываться. У богатых свои причуды.
Второй адрес оказался в старом доходном доме, где на третьем этаже жил Николай Тан. Программист открыл дверь, весь дрожа от волнения.
— Наконец-то! Я уже думал, вы не приедете!
— Пробки, — коротко ответил Артём, передавая вторую коробку.
— Понимаю, понимаю. Спасибо огромное! — Николай сунул ему мятую тысячную купюру и захлопнул дверь.
Артём спускался по лестнице, считая в уме заработок за день. С чаевыми от Серебряковой выходила приличная сумма — хватит на лекарства матери и даже останется. Он не знал, что в этот момент в двух разных концах города два человека открывали коробки и обнаруживали совсем не то, что ожидали.
***
Елизавета Серебрякова сидела в своей гостиной, уставившись на содержимое чёрной коробки. Вместо документов о продаже компании, которые должен был прислать её деловой партнёр Игорь Мельников, там лежала маленькая бархатная коробочка с кольцом. Бриллиант в три карата сверкал в свете хрустальной люстры. К кольцу была приложена записка: "Марина, ты — смысл моей жизни. Выходи за меня замуж. Твой Коля."
Елизавета откинулась на спинку дивана. Её первой мыслью было позвонить в ресторан и устроить скандал. Но что-то остановило её. Она взяла кольцо, повертела его в пальцах. Когда-то давно, двадцать лет назад, Андрей тоже сделал ей предложение. Только его кольцо было скромнее, а любовь — настоящей. До того момента, пока она не узнала правду.
Она набрала номер своего помощника Виктора.
— Виктор, мне нужно всё узнать про некоего Николая и Марину. Начните с заказов из "Чёрной орхидеи" на сегодняшний вечер.
— Слушаюсь, Елизавета Андреевна. Что-то случилось?
— Пока не знаю. Но чувствую, что случится.
***
В это же время Николай Тан стоял посреди своей квартиры, держа в руках пачку документов. Его лицо было мертвенно-бледным. Вместо ужина с кольцом для предложения руки и сердца он получил договор о продаже компании "Серебряный век" и, что хуже всего, приложенный к нему компромат на генерального директора.
Среди бумаг было несколько фотографий. На них была запечатлена женщина, которую он узнал с первого взгляда — Марина, его Марина, в объятиях незнакомого мужчины. Даты на фотографиях были проставлены две недели назад, когда она говорила, что едет к больной матери в Псков.
Телефон зазвонил. Марина.
— Коля, я уже подъезжаю! У тебя всё готово?
Он не мог говорить. Горло перехватило, словно невидимая рука сжала его в тисках.
— Коля? Ты меня слышишь?
— Да, — выдавил он. — Жду тебя.
Повесив трубку, он ещё раз просмотрел документы. Компания "Серебряный век" занималась арт-дилерством. Генеральным директором была некая Елизавета Серебрякова. И согласно документам, Марина Крылова работала там последние три года, хотя говорила ему, что работает в маленькой галерее на Васильевском острове.
***
Артём добрался до дома около одиннадцати вечера. Мать уже спала, и он тихо прошёл на кухню, чтобы разогреть ужин. Телефон завибрировал — сообщение из службы доставки.
"Срочно! Клиент жалуется на перепутанный заказ. Свяжитесь с менеджером немедленно."
Потом ещё одно.
И ещё.
Артём похолодел. Он вспомнил две одинаковые коробки, как он придерживал их рукой на ухабах. Неужели перепутал?
Менеджер ответил на первый же гудок.
— Волков, что ты натворил? Два VIP-клиента в истерике! Ты перепутал заказы!
— Я... я не мог...
— Можешь не продолжать. Ты уволен. И готовься к тому, что с тебя потребуют компенсацию. Клиентка Серебрякова — очень влиятельная женщина. Она может тебя уничтожить.
Трубку бросили. Артём сел на табурет, обхватив голову руками. Пятитысячная купюра в кармане вдруг показалась насмешкой судьбы.
***
На следующее утро Елизавета Серебрякова сидела в своём кабинете, изучая досье, которое за ночь собрал Виктор. Николай Тан, тридцать два года, программист в "Газпром нефти", встречается с Мариной Крыловой, её сотрудницей, уже два года. Марина... Елизавета хорошо помнила, как та устраивалась на работу три года назад. Талантливая, амбициозная, с превосходным вкусом. Идеальная сотрудница. Которая, как выяснилось, вела двойную жизнь.
Но самое интересное было в конце досье. Виктор приложил результаты негласной проверки, которую служба безопасности проводила по всем сотрудникам. Марина Крылова встречалась с Игорем Мельниковым, тем самым партнёром Елизаветы, который должен был прислать документы о продаже. Более того, есть основания полагать, что Марина передавала ему инсайдерскую информацию о сделках компании.
Елизавета откинулась в кресле. Пазл складывался. Мельников использовал Марину, чтобы шпионить за ней. А бедный программист даже не подозревал, что его невеста — корпоративная шпионка.
В дверь постучали.
— Войдите.
Вошла Марина. Её лицо было бледным, под глазами — тёмные круги.
— Елизавета Андреевна, мне нужно с вами поговорить.
— Присаживайтесь, — холодно сказала Елизавета. — Я как раз хотела вас видеть.
— Вчера произошло что-то странное. Мой жених... он получил какие-то документы вместо заказа из ресторана. Документы вашей компании. И там были... фотографии.
— Какие фотографии? — Елизавета прекрасно знала какие, но хотела услышать это от Марины.
— Мои. С Игорем Мельниковым. Но это не то, что вы думаете!
— А что я должна думать?
Марина вскочила со стула, её глаза наполнились слезами.
— Он шантажировал меня! Три года назад, когда я только устроилась к вам, у моего отца были долги. Огромные долги. Мельников предложил помощь в обмен на... информацию. Сначала это были мелочи — кто из клиентов что покупает, какие выставки планируются. Потом он потребовал больше. А две недели назад сказал, что это последний раз, что после сделки о продаже он оставит меня в покое. Но эти фотографии... это подстава! Он специально устроил эту встречу, чтобы скомпрометировать меня!
Елизавета молча слушала. История была правдоподобной — Мельников был способен на такое. Но это не меняло сути.
— Вы предали моё доверие, Марина.
— Я знаю. И готова понести наказание. Но сначала помогите мне объяснить всё Коле. Он не отвечает на звонки. Я боюсь, что он сделает что-то непоправимое.
В этот момент зазвонил телефон Елизаветы. Виктор.
— Елизавета Андреевна, у нас проблема. Николай Тан проник в систему Мельникова и скачал всю его переписку. Сейчас он угрожает выложить всё в сеть, если Мельников не признается в шантаже.
— Что?! Откуда вы знаете?
— Мельников сам позвонил. Просит вашей помощи. Говорит, что если информация утечёт, пострадают все, включая вас.
Елизавета посмотрела на Марину.
— Похоже, ваш жених решил действовать. Едемте. Нужно остановить его, пока не стало слишком поздно.
***
Квартира Николая Тана больше напоминала командный центр. Три монитора светились кодом и перепиской, распечатки документов были разложены по всему полу. Сам Николай сидел в центре этого хаоса, не отрывая взгляда от экрана.
Звонок в дверь он проигнорировал. Потом раздался стук.
— Коля, открой! Это я, Марина!
— Уходи, — глухо ответил он.
— Я не одна. Со мной Елизавета Серебрякова. Нам нужно поговорить.
Николай усмехнулся. Две женщины, которые разрушили его жизнь за одну ночь, стоят за дверью. Ирония судьбы.
— У вас пять минут, чтобы уйти. Потом я нажимаю Enter, и вся грязь Мельникова окажется в сети.
— Николай, — раздался спокойный голос Елизаветы. — Я понимаю вашу боль. Двадцать лет назад я была на вашем месте. Мой жених изменил мне за неделю до свадьбы. Но месть — это не выход. Вы накажете не только Мельникова, но и десятки невинных людей, которые работают в наших компаниях.
— Они не невинные! Они все знали и молчали!
— Нет, не знали. Знали только трое — Мельников, Марина и теперь вы. И я.
Николай встал и подошёл к двери, не открывая её.
— Она вам тоже врала?
— Да. Но она была жертвой. Мельников — мастер манипуляций. Он использовал её, как использовал многих до неё.
— Это не оправдание.
— Нет, не оправдание. Но это объяснение. Откройте дверь, Николай. Давайте решим это цивилизованно.
Замок щёлкнул. Николай открыл дверь и отступил в глубь квартиры, не глядя на Марину. Елизавета вошла первой, окинув взглядом творящийся хаос.
— Впечатляет. Вы взломали систему Мельникова за одну ночь?
— Это было несложно. Его безопасность — шутка.
— Что вы хотите? Денег? Извинений? Чтобы Марина вернулась к вам?
Николай наконец посмотрел на Марину. В её глазах стояли слёзы.
— Я хочу правды. Всей правды.
Марина сделала шаг вперёд.
— Коля, я расскажу тебе всё. С самого начала.
И она рассказала. О долгах отца, который влез в криминальную историю, пытаясь спасти семейный бизнес. О том, как Мельников появился словно из ниоткуда с предложением помощи. О том, как невинная просьба "просто держать его в курсе" превратилась в промышленный шпионаж. О том, как она пыталась вырваться, но Мельников грозил не только разоблачением, но и расправой над отцом.
— А фотографии? — голос Николая дрогнул.
— Он позвонил две недели назад. Сказал, что это последняя встреча, что после сделки с Елизаветой Андреевной он исчезнет из моей жизни. Я приехала в ресторан, он был пьян. Попытался... пристать ко мне. Я оттолкнула его, но кто-то сфотографировал именно момент, когда он обнимал меня. Это было подстроено, Коля. Всё было подстроено.
Николай молчал, переваривая услышанное. Елизавета воспользовалась паузой.
— У меня есть предложение. Вы не публикуете документы, а передаёте их мне. Я использую их, чтобы заставить Мельникова исчезнуть из нашей жизни навсегда. Официально, через суд и правоохранительные органы. А вы... вы с Мариной решаете, что делать дальше. Без постороннего вмешательства.
— А что с курьером? — вдруг спросил Николай. — Его ведь уволили из-за этой путаницы.
Елизавета удивлённо подняла брови.
— Вы о нём думаете в такой момент?
— Он не виноват. Это случайность, которая раскрыла правду. Он не должен страдать.
— Я позабочусь о нём, — пообещала Елизавета. — Более того, если он согласится, предложу ему работу в моей компании. Нам нужны честные люди.
***
Артём не мог поверить своим ушам. Женщина, которая вчера дала ему пять тысяч чаевых, сидела в его крошечной кухне и предлагала работу.
— Начальником отдела логистики? Но я... я не закончил институт.
— Закончите. Компания оплатит ваше обучение. А пока будете работать и учиться одновременно.
— Почему вы это делаете?
Елизавета улыбнулась.
— Потому что ваша ошибка спасла меня от большей ошибки. Я собиралась продать компанию человеку, который меня обманывал. А ещё потому, что вы заботитесь о матери, несмотря на все трудности. Это о многом говорит.
Из соседней комнаты послышался кашель. Мать проснулась.
— Тёма? С кем ты разговариваешь?
— Это... деловая встреча, мам. Я скоро.
Елизавета встала.
— Подумайте о моём предложении. И вот, — она протянула визитку, — позвоните мне завтра.
Когда за ней закрылась дверь, Артём долго смотрел на визитку. Генеральный директор компании "Серебряный век". Та самая женщина, которая могла его уничтожить, предлагала ему новую жизнь.
***
Прошло три месяца.
Артём сидел в своём новом кабинете, просматривая отчёты. Его отдел работал как часы — ни одной ошибки за месяц, все доставки точно в срок. Мать получала лечение в лучшей клинике города, и врачи давали осторожные, но обнадёживающие прогнозы.
В дверь постучали.
— Войдите.
Вошла Марина. Она вернулась в компанию месяц назад, после того как суд вынес приговор Мельникову — пять лет за шантаж и промышленный шпионаж.
— Артём, Елизавета Андреевна просит всех в конференц-зал. Важное объявление.
В конференц-зале собрался весь коллектив. Елизавета стояла у окна, глядя на осенний Петербург.
— Друзья, — начала она, повернувшись к сотрудникам. — Три месяца назад наша компания пережила кризис, который мог её уничтожить. Но благодаря случайности... нет, благодаря судьбе, мы не только выстояли, но и стали сильнее. Сегодня я хочу объявить о создании нового направления — благотворительного фонда помощи семьям с тяжелобольными родственниками. Возглавить его я предлагаю Артёму Волкову.
Артём почувствовал, как все взгляды обратились к нему.
— Елизавета Андреевна, я не знаю, справлюсь ли...
— Справитесь. Вы знаете, что такое бороться за близкого человека. Это знание не купишь ни за какие деньги.
После собрания Артём вышел на балкон подышать воздухом. К нему присоединился Николай — он теперь занимался IT-безопасностью компании.
— Знаешь, — сказал Николай, глядя на город, — я иногда думаю, что было бы, если бы ты не перепутал те коробки.
— И что?
— Я бы женился на женщине, которая меня обманывала. Елизавета Андреевна продала бы компанию мошеннику. А ты бы продолжал гонять по городу за копейки. Странно, как одна маленькая ошибка может изменить столько жизней.
— Это была не ошибка, — тихо сказал Артём. — Это была судьба.
Николай усмехнулся.
— Не знал, что ты веришь в судьбу.
— Раньше не верил. А теперь... теперь не знаю, как ещё это объяснить.
Они молча смотрели на город, где среди миллионов людей каждый день происходили тысячи случайностей, меняющих жизни. Где-то там курьер вёз чей-то заказ, не подозревая, что везёт чью-то судьбу.
***
Год спустя.
Свадьба была скромной — только близкие друзья и родственники. Николай и Марина решили не устраивать пышное торжество. После всего, что они пережили, им хотелось тишины и искренности.
Артём стоял в стороне с бокалом шампанского, наблюдая за танцующей парой. Его мать сидела рядом в инвалидном кресле, но улыбалась — впервые за долгое время её улыбка была искренней. Новое экспериментальное лечение давало результаты.
— Не танцуете? — Елизавета подошла незаметно.
— Не умею.
— Научитесь. В жизни нужно уметь танцевать, даже когда музыка играет не ту мелодию, которую ожидаешь.
— Философски.
— Жизненно. Знаете, Артём, я хочу вам кое-что сказать. Когда-то давно я потеряла веру в людей. Предательство любимого человека сделало меня жёсткой, циничной. Я строила бизнес как крепость, за стенами которой можно спрятаться от боли. Но ваша ошибка... она разрушила эти стены. И я увидела, что мир полон не только предателей вроде Мельникова, но и честных людей вроде вас, любящих людей вроде Николая, и тех, кто оступился, но готов исправиться, как Марина.
— Вы дали нам всем второй шанс.
— Нет, это вы дали его мне. Своей случайной ошибкой.
Музыка сменилась на медленную композицию. Николай пригласил на танец мать Артёма, бережно поддерживая её. Марина подошла к Артёму.
— Потанцуем?
— Я правда не умею.
— Я научу. Это просто — нужно только довериться партнёру и музыке.
И они танцевали — неуклюже, смеясь над своими ошибками. Елизавета наблюдала за ними, думая о том, как странно устроена жизнь. Одна перепутанная доставка разрушила тщательно выстроенные планы и ложь, чтобы на их месте выросло что-то настоящее.
В кармане завибрировал телефон. Сообщение от Виктора: "Елизавета Андреевна, поступило интересное предложение о сотрудничестве от французской галереи. Детали завтра?"
Она убрала телефон, не ответив. Завтра будет завтра. А сегодня — сегодня она просто человек на свадьбе друзей, которые стали почти семьёй благодаря случайности, оказавшейся вовсе не случайной.
Снаружи начал падать первый снег сезона, укрывая Петербург белым покрывалом. Город готовился к зиме, к новым историям, к новым случайностям, которые окажутся судьбой.
А где-то в городе другой курьер вёз чей-то заказ, не подозревая, что в его руках — начало новой истории. Потому что в этом городе, где Достоевский писал о наказании и искуплении, где белые ночи стирают грань между сном и явью, каждая доставка может стать роковой.
Но это уже другая история.